А. И. Фалилеев
Критическая масса 1 (2002), c. 39-42.
Из резюме, напечатанного на последней странице обложки этой прекрасно изданной книги, становится известно, что рецензируемое издание «представляет собой значительно исправленное и дополненное переиздание первого русского перевода «Мабиногион» – средневекового сборника валлийских легенд, в котором причудливо переплелись мифологические представления древних кельтов и реальные события британской истории». О причудливости этих переплетений в интерпретации автора этой книги речь пойдет ниже. Для начала же стоит присмотреться к исправлениям и дополнениям.
Первое издание этой книги под названием «Мабиногион. Волшебные легенды Уэльса» было выпущено научно-издательским центром «Ладомир» (Москва) в 1995 году. За время, прошедшее после этой публикации, свет увидело несколько новых научных изданий сказаний, переводы которых имеются в книге В.В. Эрлихмана. Это «Герайнт, сын Эрбина» «Мат, сын Матонви» и «Передур, сын Евраука». Ссылки на эти работы, равно как и на важнейшие современные исследования средневековых валлийских текстов, мы не находим в библиографическом разделе нового издания (с. 405-408). Примечательно, что в списке литературы не представлено ни одного названия на валлийском языке - он действительно не отражает научный аппарат книги. В. В. Эрлихман просто отсылает к этим трудам заинтересованных читателей (с. 275), которые, как предполагается, могут читать только по-русски или по-английски; даже многочисленные немецкие и недавний французский переводы этих текстов не упоминаются. Таким образом – это список для дальнейшего чтения. Однако, представляется, отсутствие в нем валлийской литературы в библиографии (за исключением некоторых классических изданий текстов) может быть объяснено и по-другому.
Одно из отличий нового издания этой книги от первого – спецификация языка, с которого был выполнен этот перевод. Если в 1995 году на титульном листе просто сказано, что перевод выполнен В. В. Эрлихманом, то в новом издании содержится уточнение: «перевод с валлийского». По целому ряду причин, чаще всего – косвенных, я прихожу к выводу, что автор перевода «Легенд средневекового Уэльса» знает язык оригинальных текстов, скажем, в недостаточном для этого предприятия объеме. Что стоит, к примеру, раздел «О передаче валлийских имен и названий» (с. 280-284), значительно расширенный по сравнению с предыдущим изданием! Из него мы, к примеру, узнаем, что «буква dd в современном валлийском читается как английское th в слове that, однако в средние века она читалась как “д” или “т” и иногда заменялась буквой t”. Во-первых, в некоторых средневековых валлийских рукописях, по которым нам известны приведенные в книге сказания, диграф dd вообще отсутствует, а этот звук, действительно, впрочем, «напоминающий английское th в слове that», обозначается с помощью d, t или даже qu. Во-вторых, даже в тех средневековых манускриптах, где использовался этот диграф, для обозначения соответствующего звука в определенных позициях, прежде всего в самом конце слова, употреблялась простая буква d. В-третьих, исследования рукописной традиции средневекового Уэльса показали, что обозначения согласных и гласных, прежде всего, отсутствующих в латыни, может варьироваться от рукописи к рукописи. Иными словами, в средневаллийском двойное dd практически всегда означает звук /ð/, но этот звук в зависимости от позиции внутри слова или рукописной традиции может означаться и другими буквами. Многие обобщения В.В. Эрлихмана по поводу фонетики (и грамматики) языка, с которого он переводит, подобные приведенному выше, частично ошибочны, частично – некорректны. Конечно, нельзя не согласиться с автором-переводчиком в том, что сh стоит передавать русской буквой «х». Однако когда мы читаем, что имя (короля) Артура «по нормам современного валлийского языка должно читаться как «Арсир» (с. 283), интерес к лингвистическим комментариям В. В. Эрлихмана заметно уменьшается.
Сами же комментарии, в свою очередь, также свидетельствуют об уровне знакомства составителя этого тома с языком оригинала. Сразу же бросается в глаза, что когда возникает необходимость прокомментировать трудный фрагмент того или иного текста, автор примечаний в первую очередь обращается к существующим английским переводам, а не к исследованиям историков языка и текстологов. Само по себе в этом ничего плохого и нет – большинство переводов средневековых валлийских сказаний на европейские языки было выполнено специалистами по кельтской филологии. Однако В. В. Эрлихман с поразительным упорством отказывается использовать результаты исследований специалистов по средневаллийскому языку, и это упорство не может не навеять очередную волну сомнений по поводу его степени знакомства с традицией изучения и перевода этих текстов. Если же обратиться к «дословным» переводам этих фрагментов, предложенных самим В.В. Эрлихманом, то все сомнения, наоборот, исчезают. В комментарии 37 (с. 291) составитель тома переводит ymyrru ar digrifwch ferchawl a charyat как (букв.) «с удовольствием занялись любовью». В изданиях текста этот фрагмент дается как ymyrru ar digriwwch serchawl a charyat (arnei); дословно этот выхваченный из контекста фрагмент переводится как «заняться любовным удовольствием и любовью (по отношении к ней)». В другом комментарии (52, с. 293) фраза dillat reudus уmdanat трактуется как (букв.) «одеждой похожей на нищего». В оригинале она выглядит как dillat reudus аmdanat, и буквально ее можно перевести «дряхлая одежда на тебе». Через несколько страниц (комментарий 77) В.В. Эрлихман приводит пассаж bedydyaw or bedyd a wneit и интерпретирует его (букв.) « окрестив его их крещением». Сразу же обращает на себя смешение двух различных видов существования этого текста: слитное написание предлога в сочетании с артиклем (or) отсылает, несомненно, к рукописям – в научных изданиях их разделяет апостроф (o’r). Против такого предположения говорит использование буквы w, что характерно именно для изданий, в то время как в рукописях ей соответствует особая буква, напоминающая цифру «6». Дословно же этот фрагмент нужно перевести как «крещение крещением которое делалось», но самое интересное заключается в том, что такого фрагмента в действительности не существует. Вместо него в научных изданиях и манускриптах стоит bedydyaw y mab o’r bedyd a wneit yna (соотв. bedydya6 y mab or bedyd a6neit yna в «Белой книге»), досл. «крещение мальчика крещением, которое делалось в те времена». В самом же переводе (с. 23) мы находим «окрестив после ребенка»…
Этот печальный список искажений и примеров явного непонимания валлийского оригинала можно продолжать, хотя и не долго – В.В. Эрлихман старательно обходит в своем комментарии текст этих произведений, уделяя значительное внимание контексту, о чем речь пойдет ниже. Однако беспомощность переводчика и наивные лингвистические примечания составителя не могут не заставить внимательного читателя усомниться в правомерности вынесения на титульный лист гордо звучащего утверждения о том, что перевод действительно был сделан с валлийского. Возможно, стоило бы оставить, как и в первом издании этого тома, более скромное: «перевод В. Эрлихмана»…
Высказанные сомнения не позволяют мне заняться анализом собственно переводов, представленных в книге – непонятно, с какого языка этот перевод сделан, какие источники лежали в основе перевода, и какие были использованы для верификации интерпретации того или иного фрагмента. Поэтому ниже речь пойдет о Приложении и Комментарии, которые занимают значительную часть этой книги (с. 265-405). Как пишет В.В. Эрлихман (с. 275), «русский перевод «Мабиногион» не носит строго научного характера, однако рассчитан на вдумчивое и достаточно компетентное чтение. Примечания призваны дать читателю как пояснения к тексту, так и общие сведения об истории и мифологии древних кельтов». Комментарий – действительно многосторонний, и вдумчивый читатель этого не строго научного текста действительно может почерпнуть здесь немало любопытных сведений, часть из которых вполне достоверна. Действительно, правильность, скажем, комментариев 307 на с. 307 «в кельтской традиции известно немало героев с разбитым сердцем» или 747 (с. 377) «пес Артура Кавалл неоднократно упоминается в фольклоре, в том числе в мабиноги (…) и в списке «Чудес Британии» Ненния» не вызывает сомнений. Однако и в этих разделах книги содержится значительное количество неточностей, устаревшей информации и просто ошибок. Чтобы не оставлять голословным эти серьезные обвинения в отношении качества приведенных данных, позволю себе – к сожалению, в связи с объемом настоящей рецензии весьма кратко – обсудить все основные уровни комментария.
Как было показано выше, автор-переводчик, похоже, не очень хорошо знаком с валлийским языком. Валлийская филология также не является его сильным местом. В разделе «История текста и переводов» (с. 275-280) В. В. Эрлихман пытается рассказать читателю о средневековых рукописях, которые содержат переведенные им сказания. Тут содержатся и неточности («Красная книга Хергеста» датируется не 1375-1425 гг., а 1382-1410, приведенная автором датировка т.н. «Книги Талиесина» отличается от реальной на век и т.д.), и теоретические положения, которые могут вызвать лишь недоумение «вдумчивого читателя». Так, на с. 270-1 В. В. Эрлихман сопоставляет тексты переводимых им произведений в двух рукописях и выносит следующий вердикт: они «заметно, но не очень значительно отличаются друг от друга, что доказывает их заимствование из общего, более раннего источника». Вывод – правильный, логика – абсурдная. К примеру, можно было бы обратиться к устаревшей, впрочем, гипотезе о том, что более поздняя рукопись является копией более ранней, и соответственно, расхождения в текстах можно объяснить, сославшись на «творческий» подход переписчиков к копированию. К счастью, существуют иные, более надежные способы анализа взаимоотношения этих рукописей. А на с. 279 автор-переводчик сообщает о том, что «некоторые поэтические произведения из этих сборников (имеется в виду ряд средневековых сводов валлийской поэзии – А.Ф.) относятся к VI-VII вв., и, скорее всего, действительно сложены легендарными бардами того периода». Во-первых, филологический и лингвистический анализ этих текстов, которые действительно содержат значительное количество архаизмов, не позволяет выйти за рамки девятого века. Во-вторых, прототипы этих произведений могли, конечно, быть созданы и ранее, но подобные предположения носят чисто гипотетический характер и не могут быть доказаны. Недавно, впрочем, была предпринята попытка реконструировать текст ряда фрагментов так называемой «Книги Анейрина» (середина XIII в., рукопись Cardiff, South Glamorgan Library MS 2.81, по-другому у В. В. Эрлихмана, с. 278) в том виде, в котором они могли выглядеть, скажем, в седьмом веке. Доказывает ли подобный историко-лингвистический трюк раннюю датировку этого безусловно важнейшего памятника валлийской литературы? Отнюдь. А в ряде случаев даже затемняет и без того достаточно трудные для интерпретации образы и обороты языка. Пассажи типа «(бард) Талиесин существовал на самом деле» (с. 272, однако ср. «Талиесин … - знаменитый полумифический валлийский бард» на с. 307), определение энглина (с. 306) или обзор гипотез истории самого слова «Мабиногион» (с. 270 и ср. с. 298), не учитывающий ни одной из представленных за последние десятилетия гипотез, оставлю на совести автора-переводчика.
Комментарии мифологического плана также могут вызвать много вопросов. С одной стороны, в пояснении валлийского названия «иного мира» на с. 288-289 претензии вызывают только детали, часть из которых можно было бы объяснить как элементарные опечатки. Но, скажем, как понимать следующий пассаж (с. 315): «Дон (ирландская Дану) – богиня-прародительница кельтов, которая именуется здесь сестрой Мата»? Всех древних и средневековых кельтов, включая валлийцев, галатов и кельтиберов? Тем более что на с. 320 мы узнаем о том, что «Lleu Llaw Giffes (recte: Lleu Llaw Gyffes – А.Ф.) - популярный герой и родоначальник всех валлийцев». И муж богини Дон? Причем, вероятно, второй муж, ибо «возможно, ее первым мужем был морской бог Ллир» (с. 315). Или читатель должен предположить, что богиня Дон в далекой древности дала рождение всем носителям кельтских языков и диалектов, а потом уже появился Ллеу и произвел валлийцев? И почему, собственно, именно он? На с. 296 автор-составитель сообщает о том, что «Пендаран Дивед» (…) – еще один, наряду с Пуйллом, мифический предок валлийцев Диведа». Хронологически различные и территориально обусловленные «отцы народа», чей список, кстати, можно продолжить? А как же тогда быть с приводимым на с. 320 сопоставлением Ллеу средневековых валлийских сказаний с ирландским Лугом? Тем более, что Ллеу-Луг упоминается в другом месте (с. 320) как «бог зерна» (?). Ответ пытается дать сам В. В. Эрлихман: «образ Ллеу в повести является собирательным». Собирательным? Из чего? Напомню, что ни одна из традиций, которые в науке уже несколько веков называются «кельтскими», будь то галльская или валлийская, не дает сведений о пантеоне богов наподобие пантеона римского или греческого. Отрывочность, нередко – неясность и различная хронологическая соотнесенность этих сведений позволяет лишь только осторожно попытаться взглянуть на языческие представления ирландцев и валлийцев, известные по текстам, преимущественно записанным в скрипториях христианских монастырей. Осторожность в выводах – вот чего не хватает мифологическим комментариям В.В. Эрлихмана, который на с. 274 напоминает, что (до недавнего времени) «сюжеты кельтской мифологии приходят к нам через романы Джона Толкина и его многочисленных подражателей в жанре «фэнтези». Теперь вот они приходят к нам непосредственно в комментариях автора-составителя этой книги…
Историко-географический комментарий также может вызвать значительное количество нареканий. Судя по всему, В.В. Эрлихман, к примеру, считает короля Артура реальным историческим лицом, хотя, впрочем, и допускает (с. 272-3) возможность «нетождественности» реального Артура и «могучего императора Британии». Однако на с. 359 мы читаем, что «битва при Камлане произошла, по различным данным, между 519 и 542 между Артуром и его племянником Медраудом». Об «артуровских исследованиях», в частности, на русском языке, стоит поговорить специально, здесь же отмечу, что, согласно «Анналам», в 537 году произошла «битва при Камлане, в которой Артур и Медрауд погибли». И все. Известно значительное количество исторических и филологических интерпретаций этого фрагмента. «Исторический» же комментарий автора-составителя этой книги, который, судя по библиографии, знаком, по крайней мере, с английским переводом этого опорного текста, можно сопоставить с, собственно говоря, более-менее верно данным им самим (с. 271) определением средневековой валлийской художественной прозы как стоящей «на стыке мифа, псевдоисторической традиции и собственно литературы». Тем более, что этот комментарий заканчивается фразой: «эти легендарные события подробнее всего изложены в романе Т. Мэлори «Смерть Артура».
Впрочем, эти валлийские тексты отражают не только псевдоисторическую традицию, но, возможно, и содержат крупицы информации о событиях, реально происходивших в средневековом Уэльсе или римской Британии. В.В. Эрлихман похвально учитывает эту возможную составляющую в комментариях, где мы находим краткие сведения о целом ряде исторических персонажей, которые могут соседствовать, к примеру, с фантастическими утверждениями о том, что кельты были оттеснены на Британские острова другими народами (с. 266). Плохо знакома ему и юридическая литература средневекового Уэльса. «Знания о валлийском обществе эпохи создания повестей цикла «Мабиногион» ученые черпают из законов раннего средневековья», пишет В. В. Эрлихман, и с этим положением трудно не согласиться. «До сих пор, продолжает автор-составитель, самым полным остается их издание, осуществленное в 1841 г. Анейрином Оуэном». Действительно, в двухтомнике 1841 года напечатаны практически все известные к тому времени тексты средневековых валлийских законов. В течение второй половины двадцатого века были опубликованы критические издания основных «редакций» традиционного валлийского права, огромное количество комментариев, и – что немаловажно – специальная работа, посвященная анализу отражения законов средневекового Уэльса в средневековых валлийских сказаниях, прежде всего в «Мабиногион». Похоже, и эти исследования были недоступны для автора-составителя. Так, валл. mab eillt, переведенное как «раб», вряд ли является «северным эквивалентом валлийского taeog» (с. 322). Термин sarhad, который дан почему-то автором-составителем в современной валлийской орфографии, и который глоссируется как «обида» на c. 323, «(возмещение за) бесчестье» на с. 303, а в комментарии 15 на с. 288 переведен как «оскорбление чести», является ключевым понятием валлийского права, и знание нюансов его значения помогло бы избежать путаницы. От В.В. Эрлихмана мы узнаем (с. 293) что «валлийская свадьба сводилась к свадебному пиру, устраиваемому для членов родов жениха и невесты. После чего они считались мужем и женой. Обычное обозначение женитьбы в валлийской терминологии – cysgu genthi («спать вместе»)». На самом деле приведенная фраза означает (досл.) «спать с ней», а в остальном, как говорится, no comments. Не лучше обстоят дела и со знанием другой средневековой юридической традиции – ирландской: на с. 396 один из важнейших ирландских правовых трактатов (в тексте – с опечаткой) почему-то назван поэмой… Меньше всего претензий к географическому пласту комментария, хотя кажется, что автор-составитель иногда смешивает несколько официальных административно-территориальных делений, использовавшихся в Уэльсе в двадцатом веке, и уж конечно «нынешний Карлион-на-Уске в графстве Монмутшир» (с. 374) находится теперь в графстве Гвент. Этот же населенный пункт, впрочем, на с. 364 локализован в Гламорганшире…
Конечно, хорошо, что русскоязычный читатель, по крайней мере, может ознакомиться с легендами средневекового Уэльса. Меня же волнуют два момента. 1500 экземпляров этой книги, выпущенной в серии «Наследие кельтов. Источники», вероятно, на долгое время закрывают возможность издания настоящего перевода средневаллийской прозы с научным комментарием, причем специалистов, которые могли бы квалифицированно выполнить эту работу, в стране достаточно. С другой стороны, несомненный авторитет издательства «Аграф» – а именно в нем, напомню, вышло серьезное исследование Т.А. Михайловой одного из средневековых ирландских текстов – может привести к тому, что литературоведы и медиевисты, не знакомые с валлийской традицией, будут некритически использовать представленные в книге материалы и выводы. Печальная перспектива. Такие вот причудливые переплетения…